В чем только сейчас его не обвиняют, прибегая к самым нелицеприятным сравнениям. Действительно, вероятность, что после всего случившегося дорога на престижные турниры ему будет усложнена, весьма велика. Вряд ли стоит долго объяснять, что это значит для шахматиста. Вот здесь, уверен, и надо вспомнить о самой неблаговидной роли некоторых тренеров и советников Руслана, о тех, кто, невзирая на многочисленные предупреждения и просто здравый смыл, привели шахматиста к такой развязке.

Представим себя на месте Руслана. На 18-летнего парня, выросшего к тому же совсем не в столице, свалилась после обретения чемпионского звания уйма проблем, о которых ни он, ни его близкие понятия не имели. А тут еще Пражские соглашения: А тут внезапная смерть Михаил Никитича Пономарева - человека, которому безгранично верил и чьим советам привык следовать... Не позавидуешь! Хотя еще до ухода из жизни наставника начинает происходить не совсем понятное. Рвутся отношения не просто со спонсором, а со структурой, чей вклад в становление шахматиста трудно переоценить. И не только в становлении, ведь все помнят как мощно и квалифицированно защищало Руслана АО <Данко> в конфликте вокруг его игры в Линаресе уже как чемпиона мира. Неудивительно, что ощущая такую поддержку, Руслан там выступил весьма достойно - занял второе место (на первое сразу после чемпионского матча откуда взяться силам) и, что не менее важно, показал боевую и содержательную игру, чем снискал очень теплый отзыв Каспарова. Здесь стоит вспомнить и о первоначально довольно скептическом отношении <грандов> к титулу Руслана, и их можно было понять: результаты некоторых других чемпионатов и сокращенный контроль давали основания для такого, а после Линареса-2002 уже никто в недюжинной силе украинца не сомневался.

Кто убедил его разорвать столь продуктивный союз с АО <Данко> мне судить трудно - в то время я и не предполагал, что мне придется возглавить Федерацию шахмат Украины. Но, думаю, это сделали люди, преследовавшие и какие-то свои личные цели. В начале мая в Праге проходит крупный турнир. Руслан тоже приглашен, но расходится с организаторами по каким-то вопросам - и в Прагу не едет. Безусловно, это его право, но как можно было делать такое, если именно во время этого турнира шахматный бомонд обсуждает и принимает столь важные решения! Здесь, кстати, лежит и начало большой лжи, извергаемой некоторыми членами <команды> Руслана, утверждающими, что того в Прагу не приглашали, тем самым оскорбив его.

Но, как бы там ни было, Пражские соглашения принимаются и должны утверждаться Конгрессом ФИДЕ, намеченным на начало ноября. Все понимают важность предстоящих решений и то, что чемпион мира должен выработать свое к ним отношение. В конце лета - начале осени, встречаясь с Русланом в Киеве между его пересадками с одного вида транспорта на другой уже как Президент ФШУ, я говорил с ним и об этом, и о том, что, по моему мнению, вероятность утверждения соглашений - стопроцентная, и именно поэтому нам очень желательно сообща выработать линию поведения. Для этого я просил чемпиона мира выбрать время для более длительного общения. К сожалению, сделать это ему не удалось, что добавляло беспокойства и мне, и другим членам руководства ФШУ, Каково же было мое удивление, когда уже в Бледе я узнал от сотрудников ФИДЕ, что Руслан официально доверил представлять свои интересы Сильвио Данаилову. Но эмоции в сторону - чемпион мира, являясь самостоятельной фигурой, имеет на это право. Не буду долго останавливаться и на том, что Генеральная ассамблея гораздо теплее встретила личное выступление Каспарова, чем оглашение Данаиловым позиции нашего шахматиста. Как я и предполагал, Пражские соглашения были <на ура> утверждены. Несколько раз разговаривая в Бледе с Данаиловым, я напоминал, что помощь Руслану со стороны нашей Федерации будет эффективной лишь при условии полного обмена между нами информацией, оставил ему все свои телефоны и e-mail. С его стороны возражений не было:

Но шли дни, недели: Понимая неизбежность конфиденциальности во всем, что связано с подготовкой Руслана к матчу, мы довольствовались скупой информацией, что все идет по плану, а полное отсутствие почты от Данаилова воспринималось в том же духе. И вдруг 3 января уже этого года звонит мне гроссмейстер Дмитрий Комаров и сообщает об угрозе дисквалификации, нависшей над чемпионом. (Комаров - ранее обозреватель одной из наиболее тиражных украинских газет и автор не одного материала с претензиями к АО <Данко> - к тому времени стал тренером Руслана.) Ничего вразумительного на мое естественное возмущение, почему же до сих пор не информирована ФШУ, ответить он не смог. Оказалось, что уже достаточно долго - и в тайне от ФШУ - между командой Руслана и исполнительной дирекцией ФИДЕ шла переписка относительно условий проведения матча Пономарев - Каспаров, соглашения по некоторым пунктам достигнуть не удалось и Руслану стали угрожать заменой.

Я немедленно послал исполнительному директору ФИДЕ Эммануэлю Омуку факс, где сказал, что ФШУ глубоко этим обеспокоена. 5 января мне домой позвонил гроссмейстер Азмайпарашвили как член комиссии по выработке условий проведения матчей и повторил претензии к Руслану. Я ответил, что ФШУ считает их некорректными, что прежде чем выдвигать их следовало дождаться заседания Президентского совета ФИДЕ, уполномоченного решением Генассамблеи утвердить упомянутые условия.

Спустя некоторое время наконец-то позвонил и Данаилов, которому я повторил то же самое. Думаю, что наши аргументы подействовали, хотя обстановка продолжала накаляться: Руслан в открытом письме к президенту ФИДЕ привел свои аргументы, в ответном письме Омуку их опровергал. Кстати, именно в эти дни я получил e-mail от Комарова: <Очень большое спасибо за поддержку>. Переписывались мы таким образом потому, что находился он тогда вместе с Русланом на турнире в Вейк-ан-Зее, о спортивных результатах которого мы еще поговорим. Прекрасно понимая уже тогда, что дела могут зайти в тупик, я предложил организовать личную встречу Илюмжинова с Русланом, ибо только так можно было снять и разногласия, и просто накопившиеся недоразумения. Идея не была отвергнута, но в силу ряда причин состоялась в Москве только 12 февраля.

Но к тому времени ветры в лагере Руслана переменились. Чьи-то неразумные головы захватила достаточно вздорная - эта оценка сейчас звучит уже и из уст некоторых его советников - идея судиться с ФИДЕ. Я сразу же категорически высказался против - и не столько из-за поддержки интересов ФИДЕ, а не Руслана, в чем меня сразу же кое-кто начал оголтело обвинять. Просто я четко представлял юридическую бесперспективность этой затеи. Встретившись с Русланом, я изложил ему и это, и свое видение будущего, снова-таки исходя из стопроцентной уверенности в том, что Президентский совет утвердит условия матча в предложенной ему редакции, а поэтому у Руслана небогатый выбор вариантов. Можно категорически отказаться от предложенного и это будет четкой позицией, хотя вряд ли она встретит серьезное одобрение, так как будет противоречить заявленной в Бледе. Можно подтвердить согласие на матч, но определить для себя два-три принципиальных момента и, воспользовавшись предстоящей встречей, убедить в своей правоте Илюмжинова:

Встреча состоялась. Признаюсь, что я - человек, повидавший на своем веку многое, - просто не ожидал потока лжи, который до сих пор извергается некоторыми членами свиты Руслана относительно и ее хода, и ее результатов.

Послушать их, так молодого и неопытного парня намеренно продержали до ночи в приемной, выкручивая руки, заставили подписать невыгодный для себя документ, и это все не то что при попустительстве, а даже при моем соучастии. Кстати, после того, как в упомянутой мною газете были обнародованы такие версии, я был вынужден в личной встрече с главным редактором пролить правду на происходившее, и я очень ему признателен за то, что издание перестало быть рупором одной, и не совсем правдивой точки зрения. К сожалению, последние материалы опять стали этим грешить. Со всей ответственностью говорю, что февральская встреча прошла доброжелательно и прощаясь поздно ночью - или рано утром - мы думали, что поработали с пользой. Расходились же так поздно просто потому, что по метеоусловиям Илюмжинов смог прилететь только поздно вечером, а Руслан, кстати, все это время был в гостинице. Казалось, достигнуто взаимопонимание, договорились: чтобы лучше были защищены интересы Руслана, я приглашен на предстоящее заседание Президентского совета.

Но проходят сутки и поднимается истошный крик по поводу подписанной Декларации. Не брезгуют ничем, критикуется даже тот ее пункт, по которому рассмотрение конкретных деталей контракта состоится после очередного турнира в Линаресе. А ведь этот пункт записан был по моей инициативе, чтобы ничто не отвлекало Руслана от игры в турнире. По этой истории видно, что уже тогда некоторые советники чемпиона взяли прицел на монополизацию влияния на него, навязывая ему только свои планы, изолируя от общения с людьми, имеющими другую точку зрения. А как иначе расценить то, что после такой обработки Руслан уклонился от встречи со мной перед Президентским советом, встречи, на которой я предлагал уточнить последние неясности перед утверждением условий матча, Естественно, на то заседание я не поехал. Но ведь на нем, как и на других, где рассматривались условия матча, не было никого из помощников чемпиона. И не здесь ли начало линии на его срыв?

Думаете, преувеличиваю? Тогда как расценить все последующие события, цепь все новых и новых требований, среди которых есть и столь неразумные вроде того, что Руслан сохранит звание чемпиона даже в случае поражения, пока не закончится весь цикл. Кстати, советники Руслана сейчас заявляют, что такого требования не было. На что люди рассчитывают? Ведь документы остались. Впрочем, и само это требование, и неуклюжие попытки отрицать его выдвижение как нельзя лучше говорят об уровне людей, приведших парня к случившемуся. И не совершай ФИДЕ в свою очередь ошибок, что давало им какие-никакие козыри, все стало бы ясно гораздо раньше.

Не исключаю, что шумиха вокруг условий контракта, <происков> ФИДЕ имела еще одну цель: отвлечь внимание от печального факта - резкого ухудшения и результатов, и качества игры Руслана. Давно прошел неизбежный период спада после завоевания вершины, пора было подтверждать свое право на высокое звание, а дела шли откровенно плохо. Получается, что нынешние наставники чемпиона оказались несостоятельными и в чисто профессиональном плане. Вот сообщение Комарова из Вейк-ан-Зее, где Руслан проиграл 5 (!) партий: <Парень играет новые для себя позиции, и как бы он ни сыграл, у него права чемпиона мира>. И невдомек международному гроссмейстеру, как шахматный мир воспринимает такого чемпиона. И неизвестно его тренеру, что новые позиции желательно все-таки сначала наиграть в тренировочных партиях. И неужели не понимали люди, выдвигавшие от имени Руслана все новые и новые требования, требовавшие по отношению к нему все большего и большего пиетета, как на фоне зачастую просто провальных результатов отнесется к этому шахматный мир?

Я уже сказал, что функционеры ФИДЕ в этой истории действовали тоже не всегда четко. Я уверен, что многое нужно - и можно - улучшить в ее деятельности. Но ведь надо понимать, как в рамках Устава международной общественной организации это можно сделать. Прежде всего надо добиться того, чтобы твои идеи разделяло мировое шахматное сообщество. И добиться этого не истерикой. Ну как расценить <гениальную догадку> одного из советников чемпиона, высказанную им в письме к одному из украинских государственных мужей, что ФИДЕ имеет два варианта контракта на матч: один - выгодный - для Каспарова, а другой - для Пономарева. Склоняюсь к тому, что реакция узнавшего об этом члена Президентского совета была правильной. А заключалась она в коротком слове: ! Тогда отметим: или это звено линии на срыв матча, или то, что обозначает приведенное выше слово, но в любом случае нехорошо. Можно сказать и в общем плане, что определенные противоречия между игроками и чиновниками неизбежны и естественны, но использовать их надо для совершенствования, а не для захода в тупик.

Скажу откровенно: можно было бы всего этого и не писать, ведь шахматный мир практически единодушен в оценках происшедшего, а все попытки виновников, не брезгуя ничем, переложить ответственность на других только подтверждают древнюю истину о том, кто громче всех кричит: <Держите вора!>. Здесь все ясно. А вот что дальше будет с Русланом? Повторяю, что в этой истории он пострадал больше всех. И нам очень не хочется, чтобы возникшая ситуация повлияла на его приглашения в элитные турниры, как не раз случалось с другими шахматистами. Да и это можно было бы не писать, и так ясно. Если бы не события буквально последних дней, совсем абсурдные.

Украинская федерация запросила Руслана, сможет ли он сыграть за сборную страны на предстоящем в октябре в Болгарии первенстве Европы. Ответ был получен незамедлительно. Но не от Руслана, а от Данаилова. И дело не в том, что затребованы более комфортные условия, чем для остальных членов команды. Это можно обсуждать, хотя коллеги, с которыми я успел посоветоваться, сразу вспомнили весьма бледное выступление его на последней Олимпиаде и говорят, что с учетом этого Руслан мог бы использовать турнир для своей реабилитации и без всяких условий. Плохо то, что Данаилов требует прекратить попытки общения с Русланом, а обращаться только к нему как менеджеру.

Мы считаем неприемлемым тот факт, что вопросы выступления за сборную страны ее штатного члена должны обсуждаться с гражданином другого государства, и ожидаем реакции Госкомспорта, с которым чемпион имеет официальный контракт, обязывающий его, кстати, без всяких условий играть за сборную. Но не это главное. Намного больше нас волнует другое: что с Русланом? Читал он наше обращение или нет? Понимает ли он сложность своего нынешнего положения, которого вполне мог избежать, не следуя советам окруживших его <доброхотов>? Понимает ли он, что должен сделать, чтобы вернуться на пик своих шахматных достижений? И ответы на эти вопросы украинские шахматисты, верящие в его талант, хотят услышать от самого Пономарева.